Это произошло в июне 2011 года. Одним солнечным деньком дедушка с двумя сыновьями решили съездить на пасеку. С собой они взяли 12-летнего внука Владислава и его соседа-сверстника Сергея. Ребят высадили возле дамбы на ставке в Дмитровке, дети побежали купаться, а мужчины поехали работать с пчелами.
Управившись с пасекой, дедушка с сыновьями вернулись к ставку, они достали удочки, чтобы порыбачить. Отец Владислава отошел от машины на несколько метров, сел на берег, разложил удочку. Дети купались, дурачились, прыгали с дамбы. Ничего не предвещало беды, но она случилась.
Владислав в очередной раз прыгнул с дамбы. Он вынырнул из воды после прыжка и стал отплывать на спине подальше от места нырка, когда на него сверху прыгнул Сергей и ударил двумя ногами в живот. Владиславу стало плохо, дети вытянули его на берег, там мальчик потерял сознание. К парню подбежал отец, потом он позвал брата и дедушку, они отвезли его домой и вызвали «скорую помощь».
В больнице у Владислава выявили разрыв селезенки, мальчику сделали операцию – удалили селезенку. В милиции данное происшествие квалифицировали по ст. 128 УК Украины «Неосторожное тяжкое телесное повреждение». Так как Сергей не достиг возраста уголовной ответственности, Славянский горрайонный суд отдал его на 1 год под опеку матери Ирины, а родителям мальчика присудил выплатить 2,5 тыс. грн на лечение Владислава.
Семья Владислава после случившегося обращалась к Ирине, чтобы она возместила деньги, которые ушли на лечение сына, но денег у нее не было. Тогда мать Владислава Елена подала иск в суд с требованием возместить материальный и моральный ущерб. Как истец она заявила, что происшествие – результат того, что Ирина не осуществляла контроль над своим сыном.
Краматорский городской суд удовлетворил иск частично: Ирина должна была выплатить деньги, которые ушли на лечение Владислава, а вот компенсацию морального ущерба суд оставил без внимания. Свое решение судья аргументировала тем, что на момент происшествия матери Сергея не было рядом, поэтому она не могла контролировать действия своего сына, а дети были на попечении родственников Владислава.
Елена подала апелляцию на решение Краматорского суда, и Апелляционный суд Донецкой области решил частично удовлетворить ее жалобу: вместо заявленных 50 тысяч он присудил Ирине выплатить 30 тыс. грн. морального ущерба. Суд посчитал, что сам факт того, что сын Ирины в момент происшествия был без матери, а с родственниками соседского друга, говорит о ненадлежащем надзоре Ирины за своим сыном.
Поскольку Ирина не стала выплачивать то, что присудил суд, на ее дом был наложен арест, и теперь она боится, что ее в любой момент выселят на улицу. С решением судов она не согласна, так как считает, что ее сын не хотел причинить травму своему другу.
«Мой сын не виноват, он, наоборот, спас жизнь Владиславу, у меня есть свидетели, которые видели это, - говорит Ирина. – После того как Сергей вынырнул из воды после прыжка, он вытянул тонущего Влада на берег».
«За что я буду платить, если мой сын не виноват? Почему я должна платить, если мой мальчик его спас?» - спрашивает она.
Ирина рассказывает, что семья Владислава настроена отобрать у нее дом. «Они мне сказали, чтобы я быстрее освобождала дом, им нужна усадьба, чтобы там поставить пасеку, - говорит Ирина. – Ну как это так, людей из дома выбрасывать?».
Елена, мать Владислава, говорит, что до происшествия с ее сыном они с Ириной были подругами, а их дети ходили в один класс. После случившегося она хотела заключить с Ириной мировую, чтобы мама Сергея выплатила 10 тыс. грн. на реабилитацию Владислава и компенсировала затраты на лечение по чекам.
«Ирина тогда сказала, что выплачивать ничего не будет, посоветовала обратиться в суд. Я так и поступила. Я не требую ничего свыше того, что решил суд», - говорит Елена.
Мать Владислава говорит, что перед тем, как произошла беда с ее сыном, он перенес онкологическое заболевание, прошел курс химиотерапии. По ее словам, через два года после происшествия у Владислава не заживают швы, на их месте появились свищи, они кровоточат.
«Мне не нужен дом Ирины, но она не выплатила ни копейки из того, что постановил суд, - говорит Елена. – Поэтому если дойдет до того, чтобы дом перешел мне, то я пойду на это».
Алексей Ладыка