Поводов для встречи с лидером профсоюзной организации Новокраматорского машиностроительного завода Владимиром Тукой у меня было несколько.
Первый – это создание на заводе альтернативной профсоюзной организации, о чем мы писали недавно. Второй – сворачивание заводом социальной сферы и защищенность работников. И, наконец, было интересно узнать, как работает старейшая в городе профсоюзная организация, которая в этом году отметила свое 80-летие.
- Владимир Иванович, как Вы оцениваете появление на заводе второй профсоюзной организации?
- Это не первая попытка создать на НКМЗ альтернативный профсоюз. Два года назад группа сотрудников выступила с подобной инициативой.
Я не вижу в этом ничего плохого, но надо учитывать, кто стоит за этими людьми. Стоит вникнуть, и понимаешь, что процесс крайне заполитизирован. А это не может нравиться.
Ни для кого не секрет, что я являюсь председателем краматорской городской организации Партии регионов, но, работая в профкоме НКМЗ, стараюсь не превозносить роль партии. Во главе угла стоит благополучие Новокраматорского машиностроительного завода и его коллектива.
У меня есть информация, что за спинами людей, которые заявляют о создании новой профсоюзной организации, стоят те, кто когда-то пытался попасть на завод, или бывшие работники нашего предприятия.
Что касается самого организатора альтернативного профсоюза, Максима Власова, о его работе красноречиво говорит табель посещаемости. В частности, в феврале и марте у него был почти стопроцентный больничный. В апреле – только пять рабочих дней, в мае – шесть, в июне – два. Остальные дни он тоже болел. Я не подвергаю это сомнению, но ведь человек и не работал.
Такие молодые люди, как Максим Власов, возможно, стараются как-то себя обозначить. Но, по моему мнению, они тем самым вносят дисбаланс в работу завода. Когда мои коллеги сообщили мне об их действиях (я в это время был в отпуске), я попросил их проверить законность работы новой организации. Оказалось, что, кроме уведомления на имя генерального директора о создании профсоюза, у него нет никаких документов, которых требует законодательство. Возникает резонный вопрос: так создан этот профсоюз или нет?
Я всю жизнь проработал на НКМЗ, в одном цехе прошел путь от подручного до начальника цеха. Поэтому, когда в 2000 году начал работать в профкоме, а в 2008 году меня выбрали председателем, я к тому времени знал завод изнутри.
Я не держусь за свою должность и всегда говорю предцехкомам, что они могут инициировать отчетно-выборную конференцию и переизбрать меня, если посчитают нужным.
В профсоюзную организацию НКМЗ входит 72 первичные организации. Из 11,5 тысяч работников завода 92% - это члены нашего профсоюза. Кроме того, мы ведем работу о членстве в профсоюзной организации с молодежью, которая приходит на завод.
- Вы чувствуете поддержку администрации? В чем она выражается?
- За все эти тринадцать лет не было ни одного случая, чтобы руководство завода принимало кардинальные, глобальные решения, не посоветовавшись с профсоюзной организацией. Даже тот факт, что решено было часть прибыли направлять на развитие производства, позволил нам выстоять в крайне неблагоприятные времена правления оранжевой команды.
Эти деньги, которые не были пущены «на проедание», позволили нам выжить тогда, мы выживаем сейчас, и они позволят нам подняться в будущем. НКМЗ стабильно работает благодаря нормальному взаимодействию администрации завода с профсоюзной организацией.
Многие считают успешной ту профсоюзную организацию, которая поднимает людей на различные акции протеста. Я же считаю, что всегда можно договориться с администрацией завода и найти взаимоприемлемые решения. В этом нам повезло с руководством.
Например, когда в рамках медицинской реформы не нашлось места нашему медсанцеху, я обратился к руководству, и Георгий Маркович Скударь лично дал команду сохранить это подразделение. И вот уже второй год врачи и медсестры получают зарплату от завода.
Второй пример – мы восстановили то доброе, что было при социализме. Ежемесячно сто трудящихся пользуются бесплатным оздоровительным питанием. На это тратится около полумиллиона гривен в год.
Многие пеняют нам на закрытие детского оздоровительного лагеря им. Тюленина. Но надо учесть, что никто не отменял рыночные отношения. Чтобы сделать этот лагерь комфортным для детей, в него надо вложить как минимум 20 миллионов гривен. Когда они окупятся?
Лагерь рассчитан на 3000 человек в сезон, а мы в этом году получили всего 600 заявок на оздоровление детей. Поэтому мы пошли по другому пути: отправляем детей в другие лагеря или даем семейные путевки на наши базы отдыха в Щурово, Широкино, «Горное солнце». К слову, родители больше настроены ехать в отпуск вместе с детьми, чем отправлять их одних в лагерь.
- К Вам обращались за защитой работники, которые попадали под сокращение?
- Лично ко мне никто не приходил в подобных случаях. Согласно коллективному договору, на заводе ежегодно сокращается до 4% работников. В реальности у нас выходят совсем другие цифры: 2011 год сокращено 4 человека, 2012 год – 15 человек, 2013 год – 35 человек.
Уменьшение численности штата есть, это естественный процесс, но людей не оставляют без куска хлеба. Им предлагают переобучение в нашем центре, но некоторые не хотят этим воспользоваться.
Иногда к нам приходят сотрудники, которым грозит увольнение за нарушение трудовой дисциплины. Как правило, мы поддерживаем администрацию, но также бывают случаи, что мы не даем согласия на увольнение.
- В чем заключается основная миссия профкома НКМЗ?
- В отличие от многих других промышленных предприятий, мы ежегодно составляем и принимаем коллективный договор. Это большой по объему и содержанию документ, который регламентирует всю работу завода на ближайший год. Он требует кропотливой подготовки, а потом на колдоговорной конференции подводятся итоги.
В коллективном договоре каждая цифра выверена с учетом существующих реалий. Вот сейчас загрузка завода составляет порядка 30 процентов от наших возможностей. Мы должны понимать, что будет дальше, как повлияет на нашу работу, например, охлаждение отношений между Украиной и Россией.
Также профсоюз обращает внимание на условия, в которых работают наши трудящиеся. И в этом уже есть позитивные сдвиги. Если до 2012 года все усилия и средства направлялись на модернизацию производства, то начиная с этого года Георгий Скударь объявил период эстетического преобразования. Мы начали с цеха специального инструмента.
(Я побывала в этом цеху (см. фото). Действительно, если бы не станки, его можно было бы принять за офис в преуспевающей компании: блестящие белоснежные полы, яркое освещение, подсветка на рабочих местах, стеклопакеты и даже цветы в кадках. – Авт.).
Этому бы цеху да еще полноценную загрузку. Но сейчас, как говорится, не до жиру, быть бы живу. Все равно я убежден в том, что те деньги, которые вложены, окупятся сторицей. Причем производство во время ремонта не останавливается, все делается по пролетам, в условиях действующего предприятия. Вскоре такие же преобразования ждут редукторный и третий цеха, затем – пятый, седьмой и восьмой. Поверьте мне, в 2017 году завод будет не узнать.
- На колдоговорной конференции в марте этого года говорили о высоком уровне заболеваемости на заводе. С чем это связано?
- В первую очередь это связано с моральной нечистоплотностью медработников. Возможно, люди просто покупают себе больничные. Это особенно заметно, когда начинается посадка и уборка огородов или когда на каком-то участке производства, в силу обстоятельств, возникает неполная загрузка.
По моей оценке, заболеваемость лишь частично связана с неудовлетворительными условиями труда: где-то были выбиты окна, но сейчас вы этого нигде не увидите. Ну, и экология делает свое дело.
Мы уделяем большое внимание организации отдыха. Наши базы в Крыму и на Азовском море находятся в идеальном состоянии. Становится лучше и турбаза в Щурово. Там осталось сделать новый туалет, но не все сразу.
- Сколько взносов получает профсоюз и куда идут эти деньги?
- Согласно уставу, каждый член профсоюза отчисляет взносы в размере 1% от зарплаты. Еще 0,3% поступает от фонда оплаты труда нашего завода, они идут на оздоровление, на развитие культуры и спорта.
За счет членских взносов получают зарплату около ста человек. Это работники ДК и Т НКМЗ, Дома юного техника, библиотеки, а также работники аппарата профкома в количестве 12 человек. Кроме того, мы частично оплачивали заработную плату тренерам ДЮСШ. Согласно Закону о профсоюзах, на выплату зарплаты может направляться до 30% членских взносов. У нас получается немного меньше.
Львиная доля средств расходуется на оплату путевок. Как правило, работники завода платят 30-35 процентов от полной стоимости.
Для массовых мероприятий, которые проходят в ДК, за счет бюджета профсоюза оплачивается изготовление костюмов, декорации, подарки.
Мы оказываем материальную помощь членам профсоюза. У каждого председателя цехового комитета есть свой фонд, но есть такой фонд и у председателя заводской организации. Человек может обратиться в свою «первичку» и, если там возможности не позволяют, идет в профком.
На учете в нашей ветеранской организации состоит 12 тысяч человек. Каждый год завод выделяет полмиллиона гривен на продукты, оказание материальной помощи, поездки по местам боевой славы. Эти деньги тоже проходят через профком. Со своей стороны мы обеспечиваем ветеранов льготными профсоюзными путевками.
Так что профсоюзные взносы расходуются в основном на членов профсоюза и их семьи. Я говорю «в основном», потому что мы еще помогаем городским организациям инвалидов.
Мнения
«От профсоюза я получаю только путевки»
Работники НКМЗ высказались о работе профсоюзной организации
Чтобы иметь полную картину профсоюзной работы на НКМЗ, я провела небольшой опрос среди рабочих, которые выходили из проходной после первой смены.
На вопрос «Какую поддержку вы чувствуете со стороны профсоюзной организации?» - многие отвечали: «Не спрашивайте нас, мы не хотим вылететь с работы». Но некоторые все-таки согласились высказать свое мнение при условии, что я не буду их фотографировать и спрашивать фамилии. Вот какие ответы я получила:
«Я считаю, что профсоюз должен защищать своих рабочих, например, отстаивать их перед администрацией при сокращении. Наша организация этим абсолютно не занимается. Вот за рубежом профсоюзы – это реальная сила. У нас даже невозможно представить, чтобы профсоюзная организация попросила руководство повысить зарплату работникам».
«Мы ни в чем не чувствуем поддержки заводского профсоюза. Рабочим урезают нормы, а в итоге пожаловаться некому. Должно быть хоть что-то для рабочих, не только для начальства».
«Для того, чтобы поддерживать рабочих, профсоюз должен быть независимым от руководства. У нас этого нет. Поэтому от профсоюза я получаю только путевки. Раньше, когда работал профилакторий, оздоравливался там иногда».
«О какой поддержке вы говорите, если даже больничные оплачиваются не полностью? За пять дней платят, остальные – нет».
«Я чувствую поддержку профсоюзной организации. Рабочим дают путевки на отдых, обеспечивают спецодеждой, заботятся об условиях труда: у нас в третьем цехе бытовки в отличном состоянии».
«Я пришел на завод восемь месяцев назад, и по своей инициативе вступил в профсоюз. Возможно, в будущем это пригодится. Но пока мне не приходилось обращаться за помощью в профсоюзную организацию».
«Сегодня профсоюз совсем не тот, что был раньше. Он просто числится номинально. Взносы забирают, но как таковой помощи я не вижу. Один раз я обратился за материальной помощью – дали двести гривен и сказали, что больше не могут. Даже путевки рабочим распределяют по принципу «что останется от начальства».
«Я бы и хотела купить профсоюзную путевку, но зарплата не позволяет. Вот вам и поддержка профсоюза».
«У нас профсоюз работает. Вот в декабре пообещали диетическое питание. Объяснили, что малоимущим положено. А у меня еще и гастрит».
«Наш профсоюз не защищает нас от неправильных действий руководства, мы только путевками пользуемся. Да и то через соцстрах получается дешевле».
«У нас в седьмом цехе «первичка» плохо работает. Когда ни обратишься – все заняты на производстве».
«Я пользуюсь профсоюзными путевками. Ребенок всегда в лагерь ездил, я часто беру санаторные путевки и на турбазу».
Светлана Денисенко